Сказки 

Охотник

Жил-был мальчик. Повзрослел и стал мужиком. Жену завел, детишек. Дом построил на опушке леса. На охоту ходил, убил лису, волка и медведя. С лисы воротник жене справил, волчью шкуру в сани постелил, а медвежью - в горнице. И стали мужику кошмары сниться: то лиса, то волк, то медведь к нему приходят и говорят, мол, мудак ты, мужик, зачем нас убил, мы б тебе пригодились. Мужик с горя выпивать стал, жену бить да детишек по избе гонять. А раз пошел за дровами в лес, набрал вязанку, возвращается, а дверь в избу закрыта. Не пустим, семья говорит, изверга. Мужик говорит, водку хоть отдайте. Семья ему бутыль в окошко выкинула и огурец соленый. Выпил мужик водки, закусил огурцом и пошел в лес куда глаза глядят. Долго ли коротко ли ходил, проголодался, набрел на лисью нору. Лисонька, жалобно так говорит, дай пожрать чего-нибудь, меня родственники выгнали. А ему никто не отвечает. Ну, мужик в нору заполз в поисках хозяйки, глядь, а в норе записка: мужику еды не давать. Пошел мужик дальше, в животе бурчит, есть охота. Ходил-ходил, нашел волчье логово. Волчок, говорит, дай пожрать чего-нить, ты ж тоже охотник, помогай. А ему никто не отвечает. Мужик логово разворотил, а там записка: мужику еды не давать. Огорчился мужик сильно, пошел дальше бродить. Живот от голода сводит, в лесу холодно. Ходил-ходил, обессилел, упал и замерз. Так медвежью берлогу и не нашел и не узнал, что там в записке написано.

Мертвый охотник

Один мужик в лесу замерз, потому что жил неправильно. Ну, умер, все честь по чести, до весны пролежал, а весной детишки его за подснежниками в лес пошли и нашли тятьку. Прибежали домой, рассказали матери, а та рассказала своему новому мужу, кузнецу. Забрали мужика, обмыли, одели, да похоронили. А кузнец тот с нечистой силой водился и решил мужика ночью оживить, поговорить про супружеские дела. Набрал он воды из заброшенного колодца, взял жабу, козьи копытца, вороний клюв и давай все в котле варить. Опосля в ковшик отвара набрал, молитву над ним задом наперед прочитал да мужику на могилу и вылил. Как отвар окаянный до мужика дошел, так он и ожил. Из гроба выбраться не может, ногтями царапается. Ну, кузнец ему выбраться помог, поднес чарку водки да вилку с грибочком. Мужик выпил, закусил и на кузнеца уставился: ты зачем, блядь, сон мой вековой нарушил? А кузнец ему, желаю, говорит, узнать, избивал ли ты свою жену для науки, чтоб смирная была? Ну, бывало, ухмыляется мужик, на то и жена, чтоб учить. Разговорились, кузнец четверть самогону принес, сидят пьют. Тут у мужика голова зачесалась, он пятерней в затылок запустил, пошарил, потом смотрит - опарыши. Мать честная, говорит, это откуда? Подошел к зеркалу оглядеться, а в зеркале то его и нет. Тут уж кузнец ухмыляется, что, говорит, упырек, удивляешься? Мужик заплакал и в лес убежал. А кузнец самогон допил и спать пошел.

Друзья мертвого охотника

Мужик, которого упырем сделали, в лесу-то отплакал и решил кузнеца наказать за богопротивное дело. Ночью во двор вернулся, глядь, а в кузнице свет горит. Он в окошко заглянул, а там кузнец чучело канарейки оживляет. Мужик спрятался, а как кузнец почивать ушел, он отвару нечистого и украл. Убежал в лес, сел под деревом и на котелок с отваром глядит. А котелок на него не глядит, потому что котелок. И так мужику тоскливо стало, что один он одинешенек на свете, что весь следующий день он в овраге провалялся, от белого света прятался да волосы на себе рвал. И вырвал на голове все волосы и бороду всю вырвал. И стала голова у него лысая да белая. А ночью он в сарай прокрался да с саней волчью шкуру снял, потом в избу залез через печную трубу, воротник лисий отпорол и медвежью шкуру из горницы забрал. Унес все в лес и давай на шкуры отвар нечистый лить. Шкуры-то и ожили. Говорит им мужик, будете теперь мои товарищи-собутыльники, а вместе мы будем шайка лихая. Соберемся да кузнеца погубим. И достал бутыль водки. Звери ему: спасибо, упырек, что оживил, а налей-ка нам водки. Выпили водки, закусили сырой землицей и легли сил набираться.

Друзья мертвого охотника и кузнец

Набрались звериные шкуры сил и говорят, что-то мы, мужик, больно легкие да пустые. Мужик им: просите, чего хотите.И стали звери себя наполнять. Лисонька говорит, во мне будет гниение, и стала себя гноем набивать. Волк говорит, а во мне будет блевота, и стал себя тошнотиной набивать. Медведь говорит, а во мне будет кал, и стал себя говном набивать. Мужик их суровой ниткой зашил и стали звери тяжелые да упругие. А сам-то, слышь, легкий стал, что летать смог. И начал по ночам к избушке прилетать, в окна скрестись да гудеть страшно так, как его бабка в детстве пугала: ууу, кузнец, погублю нах, зачем с женой моей спишь да деток моих по голове гладишь? А кузнец не слышит, спит да во сне улыбается. Огорчился мужик да обратно в лес улетел. Говорит зверям, надо кузнеца брать, а то больно спокойно он живет, вины то своей не чует. Звери: угу. Пришли они в воскресный день к избушке, стучат в дверь. А кузнец с мужиковой женой да с детишками обедают сидят. Открыто, говорит, заходи, коли добрый человек. Тут лисонька заходит, гноем как дохнула, так у детишек глаза-то и выкатились. Померли детишки. Потом волк заходит, пасть открыл и полилась блевота, тут жена-то и захлебнулась. Мужик смотрит, непорядок в битве, говорит, медведушка, ты хоть не оплошай. Медведь заходит да как прыснет , тут кузнец и утонул в каловых массах. Победил мужик кузнеца, а семьи то и лишился. А куда без семьи? Зверя то не поебешь, поди, и грамоте не научишь. Загоревал мужик.