Просто так...Любимым... 

Меня баюкает ливень; баюкает, словно
каких-то стихов незнакомых нежные ритмы...
О закоулков зеленый сумрак! - к нему прикован
взгляд черных глаз, печальных и полуоткрытых.

Замкнуты двери. Приглушенно звучит беседа...
Говорят, что наша душа скитается где-то
дождливыми вечерами...

В глубине коридоров
сны проплывают облаком еле заметным...

Улица вся промокла. Дрожа, хоронятся птицы
под плющом густолистым.
Школьницы мчатся стайкой,
книги к новорожденной груди прижимая,
под огромными бабушкиными зонтами.

Вот и глаза открылись... Перекрученной нитью
струи тянутся с неба... И, говоря откровенно,
надоело смотреть на игру пузырей мгновенных,
на зеркало тротуара в наплывах пены
Хуан Рамон Хименес

[ 17-08-2002, 07:27: Сообщение отредактировано: Эль ]

Я думала, что главное в погоне за судьбой-
Малярно-ювелирная работа над собой:
Над всеми недостатками, которые видны,
Над скверными задатками, которые даны,
Волшебными заплатками,
Железною стеной
Должны стоять достоинства,
Воспитанные мной.
Когда-то я так думала, по молодости лет,
Казалось - это главное, а оказалось - нет-
Из всех доброжелателей никто не объяснил
Что главное - чтоб кто-нибудь
Вот так тебя любил:
со всеми недостатками,
слезами и припадками,
скандалами и сдвигами
и склонностью ко лжи,
Считая их глубинами,
считая их загадками,
Неведомыми тайнами
Твоей Большой Души.
Екатерина Горбовская

То, что стелется, - туман,
а не река.
И волна его растает,
как тоска.

То, что реет, - это дым,
а не крыло.
Он редеет - и становится
светло.

То, что мучит, - не душа,
а только сон.
И все темное развеется,
как он.

Хуан Рамон Хименес

Сами знаете кому

Я хожу по магазинам,
Выбирая распашонки,
Ожидание котенка,
Что чудесней может быть?...
В странной жизни каждой кошки.
И осталось ведь немножко...
Он появится с весною,
Будет март со мной делить.
Этот тонкий рыжий месяц
Мы на ниточке подвесим
В нашей комнате, чтоб ночью
Не бояться ничего.
Из-под толстой серой тучи
Солнце нам протянет лучик,
Мы обрадуемся очень
И мяукнем для него.
Будут петь ручьи и птицы,
Будут радостными лица,
Будет солнце сквозь ресницы...
Что чудесней может быть?...
В странной жизни каждой кошки.
И осталось ведь немножко:
Он появится с весною,
Будет март со мной делить!
Koshka

Хоть не лелей, хоть не голубь,
Хоть позабудь о нем, —
Оно пускает корни вглубь,
И это день за днем.

То, что запало нам в сердца,
Как хочешь, назови,
Но только нет ему конца,
Оно у нас в крови.

Все больше мы боимся слов
И верим немоте.
И путь жесток, и век суров,
И все слова не те.

А то, о чем молчим вдвоем,
Дано лишь нам двоим.
Его никак не назовем,
Но неразлучны с ним.

Мария Петровых

Продавать бы мне рыбу, креветки на пестрых полотнах Хальса
где-нибудь в малой старой новой голландии.
не зная грамоты, понимать деньги. пышным телом
из корсета подмигивать - заглядение, а не муза.

содержать бы пансионат в позапрошлом веке. жить с постояльцем -
исключительно благопристойно. в том бадене-бадене,
где воды-воды и много гуляющей публики-публики. между делом
пить пиво, считать талеры, варить Gemuse.

служить бы сонечкой на конногвардейском бульваре,
сутулить плечи, верить в высшие силы, за всех молиться,
исполняя свой долг ради каждой дрожащей господней твари,
улыбаться бледно. смотреть на затылки, в них видеть лица.

быть бы твоей женой - русой, мятной, ромашечно-васильковой.
засыпать, уложив ладонь на твою ключицу,
чтобы нынче и впредь не посмело с тобой случиться
ничего. и ничто не посмеет.

слышишь ли? я готова

на любую женскую роль. на любую участь.
но не так, чтоб сидеть и сидеть над бумагой, мучаясь,
карандаш кусая, чем далее - тем немее.
даже малости - рассказать о тебе - не умея.
Ася Анистратенко